Поиск по творчеству и критике
Cлово "1820"
Входимость: 5. Размер: 64кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 64кб.
Часть текста: и названия произведений, а также географические названия даны в транскрипции переводчика. - Л.В.} Хотя Шелли писал повествовательные поэмы и написал большую трагедию, - в основе своей его гений был чисто лирический. И его поэзия больше говорит читателю, знакомому с его личностью и событиями его жизни, чем тому, кто знает только его поэмы так, как если бы они ниспали с неба, от какого-нибудь незримого певца. Ни один поэт не воспевал так непосредственно свои чувства - свои радости, свои печали, свои желания, свою тоску. И то, что он написал, приобретает более глубокое значение, когда мы знаем источник творчества и сопровождавшие его обстоятельства. Притом же, поэзия Шелли принадлежит к особенной эпохе в истории мира - к революционной эпохе, - и то, что можно назвать оплотом учения, составляющим духовную основу его фантастических грез, можно понять, только если рассматривать его произведения в связи с эпохой, порождением которой они являются. "Прекрасный и нереальный ангел, тщетно бьющийся своими лучезарными крыльями в пустоте" - так выражает свой взгляд на Шелли Мэттью Арнольд, несколько изменяя слова Жубера о Платоне {"Платон теряется в пустоте; но видно, как играют его крылья, слышен их шорох", - слова, приводимые Мэттью Арнольдом в его статье о Жубере.}. Красота этой фразы не должна заставлять нас забывать об ее удаленности от истины. Шелли не был ангелом небесной или дьявольской расы; он был глубоко человечен в своих страстях, своих ошибках, своих недостатках и своих достоинствах. И не в пустоте он жил и вращался; он принадлежал в высокой степени к революционному движению своих дней и, если рассматривать его отдельно от учения этого...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Я ласк твоих страшусь, как горьких мук") Я ласк твоих страшусь, как горьких мук, Но ты меня не бойся, нежный друг, - Так глубока души моей печаль, Что огорчить тебя мне было б жаль. Мне страшен каждый вздох твой, каждый звук, Но ты меня не бойся, нежный друг, - О, верь мне, я тебя не погублю, Тебя я, как мечту, как сон люблю. 1820
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Сонет ("Спешите к мертвым вы! Что там найдете") Спешите к мертвым вы! Что там найдете, О, мысли и намеренья мои? Ткань мира ждет на каждом повороте. Ты, Сердце, быстро бьешься в забытьи, - Ждешь радости, но предано заботе. Ты, жадный ум, о смерти, бытии Все хочешь знать. Куда же вы идете, Зачем шаги торопите свои? Путь жизни с быстротою покидая, От боли и от счастия равно Вы прячетесь во гроб, где смерть седая. Здесь зелень трав, там пусто и темно. О, мысли, сердце, ум! Чего ж вы ждете, Что в глубине могильной вы найдете? 1820
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Песнь Прозерпины собирающей цветы на равнине Энны Священная Богиня, Мать Земля, Богам и людям давшая рожденье, Вскормившая зверей, листы, растенья, Склонись ко мне, моей мольбе внемля, Низлей свое влиянье на равнину, На собственное чадо, Прозерпину. Ты нежишь неподросшие цветы, Питая их вечернею росою, Пока они, дыханьем и красою, Не достигают высшей красоты, Низлей свое влиянье на равнину, На собственное чадо, Прозерпину. 1820
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: бежит от дня или с враждой, Угрюмо, тупо отвергает ласку Его объятий, порожденных небом. На стороне одной того холма, Среди его бесформенных зазубрин, Пещера; из нее, водоворотом, Бесплотный устремляется туман, По бледности воздушней паутины, Дыханием уничтожая жизнь; На миг скала его налетом скрыта, Потом, развеян ветром, вдоль потока Стремится он иль, зацепившись, медлит В расщелинах, дыханьем убивая Червей заснувших, если жизнь в них есть. На той скале, на выступе угрюмом, Растет, вздымаясь, группа кипарисов, - На тех, что восходящими стволами И стройностью спиральною своей Дробят лазурь родной долины вашей, И ветер чуть играет в их ветвях, Торжественности их не нарушая, - Нет, здесь они один к другому льнут Со страхом, поврежденные ветрами; В тоске их ветви хилые вздыхают, Дрожат, меж тем как ветер хлещет их, - Толпа теней, избитых непогодой! Хор Что там за дивный звук, скорбящий, слабый, Но более певучий и воздушный, Чем ропот ветра в храме средь колонн? А То голос лиры под рукой Орфея, Влекомый прочь в дыханье ветерков, Вздыхающих, что их владыка грозный Их мчит от усладивших воздух нот; Но, торопясь, они с собой уносят Смолкающий в таком полете звук, И, как росу, они его роняют На дрогнувшее чувство. Хор Разве он Еще поет? Казалось мне как будто, Что, вспышке опрометчивой отдавшись, Свою он арфу бросил прочь, когда Утратил Эвридику? А Нет, он только Помедлил миг. Затравленный олень, На миг остановившись над потоком, На страшной крутизне дрожит, - но чу! Жестокие собаки с громким лаем Уж близко, стрелы ранят и блестят, - И падает он в бешеные волны: Так, схвачен ненасытною тоскою, В ее когтях терзаемый, Орфей, Как...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: на крылах я несу, Пробуждаю ей почки от сна, Меж тем как легли они к груди земли, Пока пляшет вкруг солнца она. Бичующий град моей дланью подъят, Я под гром, как цепом, молочу, Белеет вокруг зеленеющий луг, Брызнет дождь, - и опять я молчу. В горах с высоты сею снег на хребты, И гигантские сосны дрожат; Всю ночь на снегах я покоюсь в мечтах И с грозой обнимаюсь, как брат. На башне моей, средь воздушных зыбей, Блещет молнии пламенный щит, И скованный гром ворчит пред дождем, То умолкнет, то вновь зарычит; Над гладью земной, над морской глубиной, Я плыву в нежном пурпуре дня, И молний полет все вперед и вперед Увлекает, как кормчий, меня; Над цепью холмов, над семьей ручейков, Над пространством озер и полей, Мой кормчий спешит, и спешит, и бежит, Разжигает порывы огней, Под небом родным улыбаюсь я с ним И внимаю потокам дождей. Кровавый восход, вырастая, плывет, Возродитель земли и воды, Горит его взор, как ночной метеор, - Гаснет свет предрассветной звезды; На спину ко мне он вспрыгнет весь в огне, И расширятся крылья его: На камни скалы так садятся орлы, Затаивши в груди торжество. А в час, как закат свой багряный наряд Простирает над сонною мглой, И в светлый туман разодет океан, И повсюду любовь и покой, Я крылья сверну и, как голубь, усну, Высоко, высоко над землей. В венце из огня нежит дева меня, Что у смертных зовется луной, Проходит она по извивам руна, Что взлелеяно влагой ночной; Чуть слышны шаги той незримой ноги, Только ангелам внятны они, От этих шагов сквозь раздвинутый кров Многозвездные смотрят огни; Я с ними горю, и смеюсь, и смотрю, Как они, точно пчелы, кишат, Вперяю в них взор, раздвигаю шатер, Золотистые роем спешат, Озера, моря, их лучами горя, Как обломки лазури лежат....
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: все три исследования повторяют одно другое, находясь одно от другого в естественной временной зависимости. В работе Гилля, хотя и сильно устаревшей, есть доселе очень много ценного. Исследование Ингрэма, по своей точке зрения чисто биографическое, является пока наилучшим. Вышедшая значительно позднее работа Гаррисона включает в себя очень много новых материалов, и чисто литературные его оценки и суждения весьма любопытны и красноречивы, но он грешит нагромождением лишних сведений, заставляющих нас слишком близко соприкасаться с незначительными личностями той эпохи, которым лишь там и надлежит оставаться, ибо не все нужно тащить к зеркалу Вечности. Я старался в своем очерке быть строго летописным, и, имея в виду не раз еще вернуться к Эдгару По, говорю от самого себя лишь то, что было строго необходимо сказать. Английские души не могут никак обойтись без обвинения или оправдания, приближаясь к существу исключительному. Если что-нибудь из этого проскользнуло и в мои строки, это вынужденно. Я полагаю, что такие гении, как Эдгар По, выше какого-либо обвинения или оправдания. Можно пытаться объяснить красный свет планеты Марс. Обвинять его или оправдывать смешно. И странно обвинять или оправдывать ветер Пустыни, с ее песками и далями, с ее Ужасом и Красотой, ветер, рождающий звуки, неведомые не бывшим в Пустыне. 1. Детство, отрочество, юность Эдгар По был из древнего ирландского рода. Его дед с отцовской стороны, генерал Давид По, в раннем возрасте...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Два духа Иносказание Первый дух Ты весь - крылатое стремленье, Сдержи свой огненный полет, К тебе крадётся Привиденье, - Уж ночь идет! Как чудно-светел мир надзвездный, Как нежно ветер там поет, Но нам нельзя скользить над бездной, - Уж ночь идет! Второй дух Бессмертны звезды и красивы, Мне не страшна ночная тень, В моей груди - любви призывы, - И в этом яркий день! Ко мне луна преклонит взоры, Она разгонит мрак и тень, И золотые метеоры Зажгут средь ночи день! Первый дух А если встанут дети бури, И грянет град, и дождь польет? Смотри, как дрогнул свод лазури, - То ночь идет! Ты слышишь вопли урагана? Как будто мир кончины ждет, Как будто гибнет средь тумана, - То ночь идет! Второй дух Я слышу звуков сочетанье, Я вижу свет, - и тает тень, Во мне - покой, кругом - сиянье, И ночь как яркий день; А ты, когда землей упорно Владеет тьма, тупая лень, Смотри, как я всхожу проворно, Как там светла ступень! В глухой тиши уединенья Возносит призрачный убор Сосны гигантской привиденье Среди Альпийских гор; И если вихорь утомленный К сосне преклонит смутный взор, Он снова мчится, возрожденный, Среди Альпийских гор! Когда дневной замолкнет ропот, Тогда встает в болотах тень, И путник слышит нежный шепот, - И ночь как яркий день; Своей любви первоначальной Он видит искристую тень, И пробуждается, печальный, - И ночь светла как день! 1820
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: привязаны к страницам, расположение которых в стихах неизвестно. ПРИМЕЧАНИЯ {*} {* Текст печатается с сокращениями по изданию: Шелли П. Б. Полн. собр. соч. в пер. К. Д. Бальмонта. Т. 1, 2. СПб., 1907.} Стр. 33. В ранней юности Шелли был гораздо более склонен к пессимизму, чем в позднейшие годы своей жизни, и часто размышлял о смерти. Ближайшим примером служат два следующих стихотворения - О смерти и Летний вечер на кладбище, причем, однако, в последнем можно уже уловить то пантеистическое успокоительное настроение, которое впоследствии сделалось господствующей чертой его поэзии. Стр. 36. Это стихотворение Шелли было написано в один из самых тяжелых периодов его жизни, за несколько недель до окончательного разрыва с первой его женой, Гарриэт Вестбрук, на которой он женился девятнадцатилетним юношей (ей было шестнадцать лет), более по соображениям юношеского рыцарства, чем по соображениям любви. Их разногласия были глубокого внутреннего характера и неизбежно должны были окончиться разрывом, который, однако, лег тяжелым жизненным бременем как на Шелли, так и на Гарриэт. Стр. 38. Это стихотворение, так же как следующее, было написано в тяжелую эпоху разрыва Шелли с первой женой. Стр. 41. Это стихотворение написано Шелли на утре любви его к Мэри Вульстонкрафт Годвин, с которой 28 июля 1814 года он бежал из Лондона на континент и на которой впоследствии женился. В то время, когда это стихотворение было написано, Шелли было двадцать два года, Мэри еще не было семнадцати. Она была дочерью известного в свое время писателя Вильяма Годвина (1756-1836), оказавшего своей книгой Political Justice...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Гимн Пана Из лесов и с утесов Мы спешим, мы спешим, С островов и откосов, Где простор водяной недвижим, Услажденный моею свирелью, Ветер в густых камышах, Пчела над цветочною кущей, Птички близ мирты, в кустах, Цикада на липе цветущей, И ящериц с_е_мьи, сокрыты травой, Внимали, молчали, как Тмол вековой, Услаждаясь моею свирелью. И спокойно, без звона, Зыбь Пенея текла, И в тени Пелиона Вся во мраке Темпея была, Услаждаясь моею свирелью. Нимфы лесов и ручьев, Сатиры, Силены, Сильваны, Медля на глади лугов, Близ впадин, где дремлют туманы, Внимали, был каждый любовью смущен, Молчали, как ты замолчал, Аполлон, Услаждаясь моею свирелью. Я им пел о Творенье, Пел о пляске миров, О Любви, о Рожденье, И о Смерти, о тайнах богов, - И запел о другом я свирелью. Пел, как я к деве приник, Спеша по равнине Менала, Обнял же только тростник, О, боги, о, люди, как мало, Как мало нам счастья в обмане страстей, Все плакали, плачьте печали моей, Услаждаясь моею свирелью. 1820