Поиск по творчеству и критике
Cлово "1884"
Входимость: 1. Размер: 96кб.
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 96кб.
Часть текста: и искажений нашей духовной природы, которыми мы обязаны русской истории, меня всегда занимала одна - узость нашего взгляда на слово. Нас и до сих пор еще несколько смущает оригинальность, и тем более смелость русского слова, даже в тех случаях, когда мы чувствуем за ней несомненную красоту. Мы слишком привыкли смотреть на слово сверху вниз, как на нечто бесцветно-служилое, точно бы это была какая-нибудь стенография или эсперанто, а не эстетически ценное явление из области древнейшего и тончайшего из искусств, где живут мировые типы со всей красотой их эмоционального и живописного выражения. Наследье аскетов, взгляд на телесную оболочку лишь с точки зрения ее греховного соблазна и бренности, аналогически переносится нами и на слово - исконного слугу мысли. Слово остается для нас явлением низшего порядка, которое живет исключительно отраженным светом; ему дозволяется, положим, побрякивать в стишках, но этим и должна исчерпываться его музыкальная потенция. Если в стихах дозволительны и даже желательны украшения, то все же, помня свой литературный ранг, они должны оставлять идею легко переводимою на обыденный, служилый волапюк, который почему-то считается привилегированным выразителем мира, не корреспондирующего с внешним непосредственно. И главное при этом - ранжир и нивелировка. Для науки все богатство, вся гибкость нашего духовного мира; здравый смысл может уверять, что земля неподвижна - наука ему не поверит; для слова же, т. е. поэзии, за глаза довольно и здравого смысла - здесь он верховный судья, и решения его никакому обжалованью не подлежат. Поэтическое слово не смеет быть той капризной струей крови, которая греет и розовит мою руку: оно должно быть той рукавицей, которая напяливается на все ручные кисти, не подходя ни к одной. Вы чувствуете, что горячая струя, питая руку, напишет тонкую поэму, нет, - надевайте...
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Часть текста: вазы, в которые заключен светильник, певучее имя Руставели мне кажется наиболее справедливо вознесенным. Мне хочется быть доказательным. Между четырьмя этими гениями есть столько черт сходства в благоговейном отношении к Женщине и в поэтически-сердечном их положении по отношению к Любимой, что сравнивать их не только можно, но и должно. Каждый из них - на горной вершине высокой Любви, каждый из них песнопевец Любви, как благоговения, каждый разъединен с любимой, и любит в невозможности соединения. Беатриче - и Данте, Лаура - и Петрарка, Виттория Колонна - и создатель гигантских изваяний, который и в любовных канцонах не перестал быть ваятелем, только стал нежным, борец Михаил с именем ангела, царица Тамар - и поэт-крестоносец, влюбленный рыцарь, пронзенный любовью инок, смешавший в словесном поцелуе имя бога с именем любимой, народный певец, сазандар всей Грузии, Руставели. Четыре обожествителя Любви, знавшие лишь одно прикосновение к любимой, - влюбленный поцелуй души, через дрожащее музыкой слово, к имени любимой приникновение такое преданное, такое лелейное, такое вечно-новое в своей повторности, что имена этих любимых стали звездами на Земле, и светят неисчислимым любящим, внося в их любовь отображенное благородство, как темная Луна от золотого Солнца навсегда сделалась золотистой и серебряной. Данте любит Беатриче, эту ангелицу юнейшую, quest' angiola...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: местном католическом кладбище, высится крест из серого камня, на котором по-французски написано: "Константин Бальмонт, русский поэт", а затем обозначены годы рождения и смерти. Его хоронили хмурым декабрьским днем 1942 года. Из Парижа на похороны приехали всего несколько человек - старый русский писатель-эмигрант Борис Зайцев с женой, вдова русско-литовского поэта Юргиса Балтрушайтиса, двое-трое знакомых да дочь Мирра. Стояла глухая, тяжелая, жестокая пора. Париж, как и вся Франция, томился под пятой оккупантов - немецких фашистов. Для тысяч и тысяч парижан время как бы остановилось. Все старались укрыться, стать незаметными, не попадаться на глаза. Зарницы великой битвы и победы у Сталинграда до Франции еще не долетали. Больной, вконец лишившийся психического равновесия, часто без единого франка в кармане, Константин Бальмонт доживал свои дни то в доме призрения для русских, содержимом Кузьминой-Караваевой - матерью Марией, впоследствии герически погибшей в немецком концентрационном лагере, то в дешевой меблированной квартирке в Нуази-ле-Гран. В часы просветления, когда болезнь отступала, Бальмонт с ощущением счастья открывал том "Войны и мира" или перечитывал свои старые книги - писать он уже давно не мог. Кончина поэта прошла незамеченной. Не такое было время, чтобы вспоминать и рассказывать о том, что этот умерший в крайней нищете и забвении человек когда-то являлся кумиром читающей России, что он собирал на свои концерты и вечера целые толпы взволнованных и восторженных слушателей, что его певучие строфы твердили и повторяли...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: в один из самых тяжелых периодов его жизни, за несколько недель до окончательного разрыва с первой его женой, Гарриэт Вестбрук, на которой он женился девятнадцатилетним юношей (ей было шестнадцать лет), более по соображениям юношеского рыцарства, чем по соображениям любви. Их разногласия были глубокого внутреннего характера и неизбежно должны были окончиться разрывом, который, однако, лег тяжелым жизненным бременем как на Шелли, так и на Гарриэт. Стр. 38. Это стихотворение, так же как следующее, было написано в тяжелую эпоху разрыва Шелли с первой женой. Стр. 41. Это стихотворение написано Шелли на утре любви его к Мэри Вульстонкрафт Годвин, с которой 28 июля 1814 года он бежал из Лондона на континент и на которой впоследствии женился. В то время, когда это стихотворение было написано, Шелли было двадцать два года, Мэри еще не было семнадцати. Она была дочерью известного в свое время писателя Вильяма Годвина (1756-1836), оказавшего своей книгой Political Justice (Общественная справедливость) большое влияние на миросозерцание Шелли, и известной писательницы Мэри Вульстонкрафт (1759-1797), написавшей книгу Vindications of the Rights of Men (В защиту человеческих прав) и др. Шелли прожил с Мэри до конца своей жизни и всегда любил и...
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: дер. Гумнищи Шуйского у. Владимирской губ. - 23.XII.1942, Нуази-ле-Гран, близ Парижа] - поэт, критик, эссеист, переводчик. Родился и вырос в помещичьей семье. Отец Дмитрий Константинович Б.- земский деятель. Мать Вера Николаевна Лебедева - высококультурная женщина, оказала глубокое влияние на юного Б. Детские и юношеские годы Б., проведенные в родной усадьбе, описаны в автобиографическом романе "Под новым серпом" (Берлин, 1923). В 1876-1884 гг. Б. учился в классической Гимназии г. Шуи; был исключен из класса за Принадлежность к "революционному" кружку. Продолжал учение во Владимирской гимназии, Которую закончил в 1886 г. Для Б. этой поры характерны народолюбивые настроения, увлечение общественными и нравственными вопросами. В 1886 г. Б. поступает на юридический факультет Московского университета; сближается с П. Ф. Николаевым, революционером-шестидесятником. В 1887 г. исключен из университета как один из организаторов студенческих беспорядков и выслан в г. Шую под негласный надзор полиции. В сентябре 1888 г. вновь принят ...