Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "А"

1. Педро Кальдерон. Любовь после смерти. Хорнада вторая

Входимость: 4. Размер: 45кб.

Часть текста: ничтожной славой Украшен буду: воевать С бандитами не будет значить Их побеждать, а убивать. И для меня в том мало чести - Среди угрюмых этих гор Разбить своим оружьем шайку, В которой каждый - плут и вор. Так пусть же временам грядущим передастся, Что, честию своею дорожа, Зову я это карой, не победой. Но знать хотел бы я причину мятежа. Мендоса Итак, внимай повествованью, Орел властительно-геройский, Перед тобою Альпухарра, Оплот пустынно-диких скал, Пред нами горная твердыня, Где ныне собрались мориски, Чтоб вновь, как горцы-африканцы, Испанию завоевать. Она по высоте опасна, По скату стен крутых упорна, По положенью неприступна, Непобедима по тому, Какие силы в ней сокрыты. В окружности она простерта Миль на четырнадцать, с прибавкой Еще пятидесяти миль, Благодаря ее провалам; Между вершиной и вершиной Прекрасные лежат долины, Пестреют пышные сады, Глядят поля с обильной жатвой, И вся громада гор покрыта Селеньями и деревнями Настолько, что, когда закат Свое сиянье разбросает, Они глядят как глыбы камня, Что в глушь с вершины оборвались, Но вниз не падают с горы. Важнейшие из наилучших - Галера, Гавия и Верха, Сосредоточья бранных воинств Тех трех, что ныне правят всем. Всех в общей сложности морисков Там тридцать тысяч, не считая Детей и женщин, и имеют Они обширные стада. Хотя они по большей части Едят не мясо, а лесные Плоды, и овощи, и хлебы С своих разделанных полей. Они в искусстве земледелья Так опытны и так усердны, Что даже камни заставляют Произрастанья им давать, И раз у них в руке мотыга, Для них плоды рождают скалы {1} Позволь мне обойти молчаньем, Что может быть отчасти я Причиной был для возмущенья. Хоть лучше мне сказать, что был я Причиной первой, потому что Ей не были для мятежа Суровые постановленья, Которые их столь стеснили; Я должен так сказать, затем что, Коль на одном вина всего, ...

2. Педро Кальдерон. Любовь после смерти.

Входимость: 1. Размер: 42кб.

Часть текста: Алькускус И крепко. Кади Без знака пусть никто не входит. И весело продолжим пляски, Сегодня пятница, и мы Ее отпразднуем согласно Обыкновеньям наших предков, Тайком от христиан враждебных, Среди которых мы живем, Теряя счет несчастьям стольким. Они оклеветать не смогут Обряды наши. Все Начинайте Алькускус Ну, если в пляс и я пущусь, Так шуму значит будет много. Один (поет) Хоть пред Аллахом мы как тени, Хоть горько плачем в нашем плене О нас постигшей перемене, Хоть африканский дух смущен... Все (поют) Да здравствует его закон! Один И да хранит воспоминанье То незабвенное деянье, Что силой нашего влиянья Испанец был века пленен. Все Да здравствует его закон! Алькускус (поет) Того мы не забудем танца, Когда во славу африканца Так заплясали мы испанца, Что больше не кичился он. Все Да здравствует его закон! (За сценой слышен сильный стук.) Кади Хотят нас захватить в собраньи, Сомненья нет. Король в указе Собранья наши запретил {3}, И правосудие, увидев, Что в этот дом вошло так много Морисков, уловить нас хочет На месте. (Стук.) Алькускус Ну, так что ж, бежать. СЦЕНА 2-я Дон Хуан Малек. - Те же. Малек (за сценой) Как можете вы медлить, если Так громко в вашу дверь стучатся? Алькускус Напрасно тот зовет у двери, Кто раньше душу не позвал. Один Что делать? Кади Спрячьте инструменты, Откройте двери и скажите, Что навестить меня пришли вы. Другой Да, это будет хорошо. Кади Не выдавайте же друг друга. Ну, Алькускус, открой. Что медлишь? Алькускус Да опасаюсь, вдруг откроешь, А там за дверью альгвасил, Ударов сто в живот мне влепит Своею палкой, а живот мой Не очень уважает палку, Он больше почитает рис. (Алькускус открывает, и входит Дон Хуан Малек.) Малек Не бойтесь. ...

3. Н.И.Балашов. На пути к не открытому до конца Кальдерону. (Часть 4)

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: чтобы дать барокко определенную характеристику. "Волшебный маг" - так мы, уступая переводу Бальмонта, именуем здесь драму, хотя считаем правильным переводить "El magico prodigioso" менее поэтично, но более точно как "Необычайный маг". Христианство на первых порах усердно боролось с низовыми верованиями языческого мира и вытравляло веру в магов и магию. Слово в неотрицательном смысле было оставлено лишь для трех царей-магов (в славянской традиции: волхвов), приведенных звездой "с Востока" из разных частей мира поклониться младенцу Христу и скрывших от Ирода свое открытие: и они в западной традиции, начиная от Тертуллиана и твердо с VI в. именуются "царями" ("королями" - "reges") намного чаще, чем "магами". Действие происходит в Антиохии Писидийской в середине III в. Молодой ученый-язычник - Киприан у Кальдерона - маг необычайный. Он стремится не просто к сверхъестественному знанию, не к тому, чтобы стать всемогущим, поразить мир и достигнуть неслыханных наслаждений. Кальдерон ставит вопрос так, что видно не только, как он далек от казенной церкви, но и насколько "девятый вал" рационалистической философии XVII в. отделяет его от христианского мышления - по драме Киприан самостоятельно, без помощи откровения, сам открывает основы христианства. К легендарному Киприану III в. он находится в таком же отношении, как Декарт, Спиноза, Лейбниц. Дьявол, хотя стремится при помощи любви язычника Киприана искусить и ввергнуть в грех христианку Юстину, по существу как бы выполняет негласную волю неба, отводя Киприана от сокрушительного для богословия открытия. Моря крови еретиков-мистиков, лютеран, кальвинистов были пролиты церковью из-за того, что те искали менее оказененный, более прямой путь общения с богом, а тут речь о самостоятельном, без помощи Писания, рациональном открытии...

4. Педро Кальдерон. Стойкий принц. Примечания

Входимость: 1. Размер: 19кб.

Часть текста: автографов. Задача критического издания текстов К. Д. Бальмонта тоже не дело ближайшего будущего. Применительно к переводам драм Кальдерона мы пользовались лишь одним "окончательным" текстом, более обработанным, когда речь идет о шести напечатанных самим Бальмонтом пьесах, и менее завершенным в четырех новооткрытых в машинописи 1919 г. пьесах, печатающихся в этой книге в переводе Бальмонта впервые. Выше в статье отмечалось значение двойных литературных памятников - таких, в которых важна не только художественная ценность оригинала, но ценность вклада переводчика в русскую культуру. Приведены также сведения по истории текстов перевода Бальмонта, открытия машинописи утраченных четырех пьес: "Дама Привидение,", "Луис Перес Галисиец", "Волшебный маг" и "Саламейский алькальд". Нужно лишь еще раз повторить, что, по мнению издателей, бальмонтовские переводы Кальдерона - явление удивительное. Они доказывают осуществимость сочетания _максимальной точности_ (их можно рекомендовать как для занятий по совершенствованию знания испанского языка, так и по проблеме русских лексических и синтаксических эквивалентов стилизованной речи Кальдерона) _с высокой поэтичностью_. Пьесы расположены в хронологическом порядке. В тексте Бальмонта исправлялись лишь явные опечатки и описки. Написание иностранных имен собственных у Бальмонта сохранялось, но в некоторых случаях, где оно орфографически отличается от современной передачи вследствие известной общей эволюции принятых норм по сравнению с началом XX в., приводилось (с соответствующей оговоркой) к современной норме. Наиболее частое изменение - это сужение употребления "э" (особенно в дифтонгах) или приведение в соответствие с преобладающей современной традицией написания "у" или "ю" после испанского "ль", не соответствующего ни мягкому, ни...

5. Педро Кальдерон. Стойкий принц. Хорнада вторая

Входимость: 2. Размер: 39кб.

Часть текста: Как рассказать, сама не знаю. Под тенью нежною ветвей, Неблагодарный, льстивый, вольный, И сладостный, бежал ручей, В волне серебряно-хрустальной Качая свет дневных лучей; Неблагодарный, потому что Не хочет ждать, стремясь вперед; И льстивый, потому что шепчет, Но, сам не чувствуя, течет; И вольный, потому что звонко Журчанье сладостное льет. Я по горе гналась за зверем, К ручью случайно подошла; И ощутив, как между веток Прохладно дышит полумгла, Остановилась в этой чаще И на мгновенье прилегла. На этом склоне многоцветном Гирляндами дышал жасмин, Там были алые гвоздики, Весенняя краса долин, В расцвет растений изумрудных Вплетался радостный кармин. Но только душу предала я Журчанью нежному, как пух, Как вдруг я слышу шелест листьев, Гляжу, насторожила слух, Старуха, вижу, африканка, Не человек, а точно дух. Живой скелет того, что было Лишь тенью бледной и пустой, Чело наморщено, угрюмо, Весь вид обманчивый и злой, Как бы древесный ствол иссохший И с неободранной корой. И трепещи, - с печалью темной, Как бы в предвиденьи невзгод, Она протягивает руку, И за руку меня берет, И тут уж я - как ствол недвижный, И у меня по жилам - лед. И в сердце ужас пробуждая, И сохраняя страшный вид, Ко мне свой голос обратила, И яд смертельный в...